Вечер тихо ложится на землю цветом фламинго,
Шепот волн изумрудных вдоль узкой полоски песка,
И небесная даль голубою окутана дымкой,
И звучат в моем сердце слова Иисуса Христа:
"Нет судьбы на земле, о которой Я бы не ведал.
Нет путей, где ответ не придется держать.
Я один путь любви для людей на земле заповедал,
Чтобы ближнему мог от любви Моей ты отдавать.
Время силы духовной для тех, кто Мне жизнь свою отдал,
Сносить немощи слабых и руку любви подавать,
Поднимай Мою Церковь святым и единым народом,
Чтобы в вашей любви Я пред миром мог предстоять!
Сила в святости духа, в единстве, терпеньи и вере,
Я огонь зажигаю для тех, кто за Мною идет,
Открываю закрытые тьмой и невежеством двери,
Я прошел этот путь и знаю, что Вечность грядет!"
Вечер тихо ложится на землю цветом фламинго,
Шепот волн изумрудных вдоль узкой полоски песка.
И срывается с губ моих в небо из сердца молитва:
"Пусть рука моя будет рукою Иисуса Христа!"
Наталия Минаева,
Рига, Латвия
"Он ввел меня в дом пира, и знамя Его надо мною - любовь". Песня Песней 2:4
Любовь Моя - поэзия души...и это все о Нем
Прочитано 6005 раз. Голосов 3. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
это ваш лучший стих Комментарий автора: Спасибо, Анна
Наталия Минаева
2006-06-19 09:14:53
Спасибо.
Корнеева Екатерина
2007-12-29 07:51:30
Вот это сила! Чувствуется что под влиянием Духа Святого написан этот стих... Комментарий автора: Спасибо, Катя! Этот стих напечатан в книге Босе "Женщина царского достоинства"
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
